В тысяча первый раз возвращаясь к вопросу о "русском фашизме"

+10 жетонов

Tags: арт, нацио

Околожурналистское

В принципе, у оппозиционного журналиста - а в нашей стране в наше время журналист по определению должен быть оппозиционным - осталось только четыре варианта. Устраивать революцию, сидеть в тюрьме, лежать в земле или отстранено стебаться над всем происходящим. А. Бабченко aka starshinazapasa

В четверг, 25 августа, вышел в тираж 33-й за 2011 год выпуск газеты "День". В этом выпуске я впервые вышел в "бумажную печать". (Статья "Десятилетие "стабильности" закончилось"). Но событие это не стало для меня какой то "вехой" или каким то "началом" "стремительной и блестящей". Потому что давно не осталось у меня каких то розово-ванильных представлений о том, что являет сейчас собой отечественная журналистика.


Воспринимать сегодня какой то "престижной", или, хотя бы, "интересной", работу в газете, журнале, радио, или на телевидении, может только очень глупый и недалекий человек.

Потому что только очень глупый и недалекий человек может сегодня получать удовольствие от необходимости обслуживать пошлый вкус, а по сути полнейшую бесвкусицу, среднестатистического россйского обывателя:
писать про трусы Собчак, читать на радио быдло-смс-ки, показывать по "телеку" "скандалы, интриги и расследования".

Ну да кадровой проблемы у российских СМИ все же не возникает.
Путенская хунта сделала достаточно для того, чтобы за последние 10 лет в России выросло поколение ублюдков, готовых кормить других говном, за призрачную возможность привстать когда то к "барской кормушке".
Вот и звучит из приемников "Чумачечная весна", режут глаз с газетных прилавков "Киркоров - инопланетянин", и убивает последние живые нейроны "...что будет дальше - покажет "Время".

На другой чаше весов - немногочисленная, но цельная и прочная кагорта идейных, в лучшем понимании этого слова, профессионалов, отдающих себе отчет, что своим рутинным каждодневным трудом они не сделают себе "карьеры", не получат ни наград, ни медалей, но они будут продолжать свою работу чтобы оставаться честными и перед самими собой и перед теми людьми, которые их окружают, и для которых они эту работу делают.

Сама ценность "звания" журналиста давно равна нулю. Это давно не "властитель дум". Это обычная работа.
Как гайки нарезать. Только рабочий инструмент - не руки, а как бэ голова.

Я не вижу сегодня ни новых Листьевых, ни новых Политковских, ни новых Холодовых.

Размылось и само представление о "журналисте". Кто он сегодня?
Девочка-пездочка, вчера закончившая средней пришибленности журфак в провинциальном институте, а сегодня ведущая репортаж из Зоопарка, в котором "родил козел"?
Или никогда не имеющий специального образования любитель-недоучка, имеющий свою постоянную аудиторию не самых последних людей?

Благо сейчас не нужно иметь красную корочку с оттиском "Пресса" и трудовую книжку в отделе кадров чтобы заниматься тем, чем должен заниматься журналист.

Рестайлинг российских паспортов

С кем ты? Безразмерного пафоса псто

В последнее время, когда я, наконец, словно очухавшись, перестал стесняться говорить о том, что есть теми словами, которыми то, что есть, называется, я столкнулся с... с "проблемой" ли, "сложностью" ли, не могу подобрать подходящее слово. С негативными оценками своей деятельности и себя, как конечной личности, в частности.

"...И зачем ты удмуртов оскорбляешь, а? подумал бы немного своей башкой "ненационалистичной". моя мама тоже удмуртка. я представляю, если б ты, скотина ее фото рядом с этим ублюдком вывесил!.."

Признаюсь, в начале меня это немало смутило. Ибо, во-первых, как Льву, мне патологически необходимо нравится окружающим. "Поглаживания" питают меня. Без положительного внимания к себе я чахну и сохну. Такова природа. Nuff said. И, конечно, получать комком дерьма по кисей морде мне неприятно, для меня это крайне болезненно.  Во-вторых, мне, как человеку исключительно воспитанному и образованному, всегда казалось, что если человек на меня зол или обижен, значит я что то сделал не так. Значит мне нужно подойти, извиниться, и спросить - чем я мог по неосторожности его тонкие чувства задеть. И поискать причину недовольства мной другими в себе. 

"...где видел это в последнее время скажи? ГАНДОН! ты сам нихуя ничо не понимаешь! сам что т сделай! с какими бы мы группами играли они все отлично относятся к нам. так что комментировать тебе не хуй делать..."

Все это продолжалось довольно долго. До тех пор, пока я... нет, не повзрослел, ибо еще одной моей характерологической чертой, с которой я родился, и с которой отправлюсь к праотцам, является жуткая инфантильность.  Продолжалось это до тех пор, пока не стало окончательно невозможно мне самому видеть насколько глубже и дальше я могу видеть, насколько более чутко я могу чувствовать, насколько шире мыслить, насколько метче подмечать. Я перестал впадать в рефлексию от того, что какой то мудак назвал меня мудаком. Я начал чувствовать вес своих слов. Потому что каждая буковка в произносимых мной фразах выверена и отточена. Потому что каждая мысль, которую я даже не пытаюсь "донести", потому что слышащий да все равно услышит, варится в моей голове порою годами. Я не боюсь вступать в споры. Потому что я либо прав, либо молчу. 

"...молодой человек, вы вообще "сельхоз" закончили, так что помолчали бы про образование, тем более, что в ИГМА 6 лет учатся, а потом интернатура еще с ординатурой. Это во - первых. Во - вторых, я посещаю БВИ регулярно, в туалете не сосала, и дорожки не раскатывала, в Нью - Йорк не стремлюсь абсолютно. А в Питер, если и уеду, то только на 2 года в ординатуру, вернусь обратно наше здравоохранение поднимать, и Вас, неудовлетваренный жизнью Иван, лечить. И вообще попробуйте доносить до людей ваши мысли без мата. И звучит красивее, и говорит об образованности, да и сложнее это, без мата, но ярко. Давно такой категоричности и ограниченности во взглядах не встречала. И не пейте пиво на бетонных плитах, вредно для простаты..."

"Короля делает свита" (с). И я наконец перестал болезненно и нелепо пытаться удержать вокруг себя тех, кто представляет из себя... ну, в лучшем случае, пустое место. Зато на смену им пришли те немногие, которые стоят сотни. И я ими очень дорожу. Потому что не стало необходимости "выбирать слова" "чтобы не обидеть". Потому что стало можно называть хорошее - хорошим, а плохое - плохим, не тратя силы на ненужные и опасные размышления, "а не заденет ли это кого"? Каждый Божий день мы делаем тысячу выборов. И один из них состоит в том, что сможешь ли ты отстоять и пронести свое Я, или предпочтешь растечься инертным говном среди других. 

"...есть ли желание откушать пиздюля и говна собачьего в предачу, крот? с волками и рысями не связывайся) иначе детей не будет, животное..."

В мире нет абсолютного зла и абсолютного добра (вот удивил, да?).  Просто нужно однажды определится - с кем ты. И стоять на этом "до конца". Поэтому сами выбирая себе место под солнцем и завоевывая союзников, неизбежно мы зарабатываем себе и врагов.  Блядь, меня тошнит от того, что мне приходится до каши разжевывать эти прописные истины.  Но это при условии что Вы хотите под этим солнцем сидеть. Потому что никто не может запретить Вам уползти в безопасную серую тень.   Ребята, я не троллю вас. Но если я вижу что вы делаете хуйню - знайте, я вам об этом скажу.

+10 жетонов

Гламурная воскресная гифка

via glamur_fashizm

+10 жетонов

Кинематографические проститутки

Начав просмотр картины «Запрещенный прием» я вновь задумался о своем отношении к кинематографическим проституткам.

Именно к кинематографическим. Потому что «жрицы любви обыкновенные», putanius vulgaris, всегда вызывали у меня лишь отвращение и желание раздавить, как вызывает у здорового человека отвращение и желание раздавить вид извивающегося опарыша.



Я никогда не идеализировал «профессию» гетеры. Свидетелем прошлых эпох я не был, в будущее смотреть не умею, а глядя в настоящее, я вижу лишь опущенных во всех смыслах люмпенов – тупых и уродливых обитательниц городских окраин, хронических алкоголичек в третьем колене, приехавших из глубоких деревень «поступать» грубых неотесанных бабищ, богемных наркоманок, «ушедших из под опеки» мамы и папы. Мразота, биологический мусор. Биосфера человеческой помойки, которую нужно выжигать.

Другое дело проститутки кинематографические. Красивые, ухоженные молодые девочки. В глубине взгляда которых читается прошлое, через которое проходит не каждый. На лицах читается блаженное смирение и сила. Настоящая человеческая сила. И достоинство. Достоинство, которое имеет лишь тот, кто сам взвалил на себя свой крест и несет его, не роняя по пути слабые стенания.

За плечами каждой этой, всегда отчаянно выхоленной девочки – судьба. И почти всегда – будущее. У главной героини, как минимум.

Они всегда пленили меня. Своей темной силой, которой обладает лишь тот, кто опускался на самое дно жизни, чтобы там познать тайны черной стороны жизни, и вынести эти знания наверх.

Мне всегда хотелось оказаться рядом с одной из таких, «оступившихся», которая оступившись, поднялась. Поднялась, чтобы впредь стоять лишь крепче.

Я понимал, что «привязать» таких нельзя. Слишком много лезвий им пришлось выпустить, чтобы убрать их назад, как ни в чем не бывало. И так и окружают эти острые шипы их всю оставшуюся жизнь. Отталкивая всех.

Мне оставалось лишь мысленно идти рядом с ними. И то лишь тогда только, когда я видел их на экране. Потому что приходя в себя, возвращаясь на бренную землю, я видел лишь опущенных во всех смыслах люмпенов – тупых и уродливых обитательниц городских окраин, хронических алкоголичек в третьем колене, приехавших из глубоких деревень «поступать» грубых неотесанных бабищ, богемных наркоманок, «ушедших из под опеки» мамы и папы. Мразоту, биологический мусор. Биосферу человеческой помойки, которую нужно выжигать. 

+10 жетонов

Summer -> Done

Возможно многим из нас удалось бы гораздо менее болезненно переживать "прошедшее мимо" лето, если бы мы помнили,
что в лете, на самом деле, не 92 дня, а лишь 40:

• 13 суббот,
• 13 воскресений,
• 13 вечеров пятницы
• и 1 праздничный день...

И планировать его (лето) нужно соответственно.

+10 жетонов