Скелеты в шкафу. Экзистенциальная копилка: Для тех, кто любит бредовые песни, играет группа "Красная Плесень"...

Это было давно. Корни истории нужно искать в 90-х годах прошлого века. Когда в эпоху господства телевидения и радио, когда интернет, как таковой, был не знаком подавляющему количеству людей, а основным способом для молодого артиста заявить о себе был контракт с «продюсером», тогда и случилось невозможное. Простой, никому не известный парень, сочиняющий совершенно легкомысленную музыку, в которой нет ни одного печатного слова, начинает звучать в каждой второй и третьей квартире. Те, что постарше, вечерами после работы слушают истории про металлиста Балалайкина и прячут кассеты подальше. Те, что помладше, находят потом эти спрятанные кассеты, и тоже тайком слушают рассказы про Красную Шапочку и Федора Говнюкова.

Можно разбить лоб в спорах о том, что есть «Красная плесень» - дешевый образчик низкосортной пахабщины, или одно из самых ярких и самобытных контр-культурных актов, ведущих свою историю от крестьянского фольклора, традиций «Пощечины общественному вкусу» и городских «садистких стишков» - порождения пассивного протеста советских диссидентов. Бесполезно отрицать одно – в современной России сложно найти человека в возрасте от 20-ти до 40-ка лет, который не смог бы навскидку назвать пару-тройку песен «Красной Плесени».

С создателем и бессменным автором группы, Павлом Яцыной, я смог поговорить перед ижевским концертом.

- Ну, во-первых, здравствуйте, конечно.

- Да, а уже пишем?

- Да, уже пишем.

- Вот это микрофон, да?

- Да, это у нас такой андеграундный микрофон. Андеграундный концерт – андеграундный микрофон. Давно приехали? Успели уже что-нибудь посмотреть?

- Глобально – нет. Так, образно. Проезжая мимо районов посмотрели город. В общем-то, все. Приехали, строго говоря, сегодня ночью. Утром. Ночью-утром.

- Культурную программу какую-то обещали уже?

- Ну, мы не успеваем, на самом деле, мы не успеваем на культурную программу, потому что у нас после концерта уже наступает ночь, глобально посмотреть достопримечательности у нас не получится. Только, может быть, даже музей, и тот посетить, наверное, не удастся.

- Про музей Калашникова идет речь, да?

- Да, про музей Калашникова, не получится посмотреть на замечательные ракетоносители «Першинг-2».

- Ну, хорошо. Давайте перейдем к обыкновенным нашим дурацким журналистским вопросам. За последние 20, и даже более, чем 20 лет существования группы вы все равно, так или иначе, вольно или невольно, очертили какие-то жанровые рамки вокруг себя. Насколько вам, спустя такое продолжительное время, комфортно по-прежнему существовать внутри них, писать новые песни?

- Я понял. У нас очень широкие жанровые рамки, на самом деле. Нас ограничивают только одним жанром – раннего творчества, где у нас доминировал черный юмор, мат, перемат. А на самом деле у нас в творчестве жанров больше, чем достаточно. Более того, мы сейчас даже пишем последний проект свой, параллельный, помимо «Плесени». Я делаю симфонический проект, то есть симфонии, в абсолютно симфоническом, классическом стиле. Вещи, созданные мной и моими композиторами, которые с «Красной Плесенью» всегда работали. Вот, мы работаем во множестве жанров. В нас стереотип несколько вбит, который соответствует нашему творчеству начала девяностых. После начала девяностых мы развивались во всех направлениях. Мы делали и юмор элитарный, то есть мы то работаем в юморе, в юмористическом стиле. Мы начали работать в черном юморе, да, мат-перемат. Потом пошли уже дальше. И дальше работали в элитарном юморе, то есть у нас в «Союзе пародий» вышло много альбомов, которые крутили на всех точках, и телевидение крутило даже. Без нашего ведома. То есть это те альбомы, которые слушали все поколения. Потом у нас было еще такое ответвление - сказки мы делали. Сказки, ну там тоже, конечно, мат-перемат. Но там доминировали пародийные голоса, так сказать, персонажей: Папанова там, Леонова, и многих других, которые делали наши пародисты под моим чутким руководством, вот. И, собственно говоря, это третий жанр. Четвертый жанр, в котором мы работали, пусть я и перескочу, но это был такой тяжелый хард-рок. Вот последний альбом, в принципе, в таком, хард-роковом стиле. И если мы начинали, делали первые альбомы на «Ямахах» (синтезатор Yamaha – прим.), то есть это была синтезаторная музыка, то сейчас мы делаем все такой «тяжеляк»: от трэш-металла до хард-рока. Но юмор остается юмором. То есть все равно присутствует тут юмор. И доминанты, допустим, матов, у нас как таковой нет. То есть мы не доминируем матами в последних альбомах абсолютно. Если посчитать все наше творчество, то процентов 60 у нас абсолютно безматерные песни. С юмором. Потому что, я повторяю, у нас все идет в юморе, даже если так смотреть, то у нас с «Плесенью» официально вышло 55 альбомов. Вот на данный момент заканчиваем 56-ой. Но! Помимо 55-ти альбомов «Плесени», в которых были и «Союзы пародий» безматерные, как я уже говорил, и сказки, и «тяжелые» альбомы. Альбомы разговорного жанра – «Секс по телефону», то, что сейчас очень модно среди всяких «Comedy Club». Тема секса, я имею в виду. То, если брать, допустим, наши параллельные проекты, помимо 55-ти альбомов «Красной плесени», у меня было порядка 6-ти параллельных проектов, которые я точно также делал, как и «Красную плесень», которые также успешно продавались. И гопака мы играли. Такой стиль украинского гопака с юмором, который крутили, как мы потом выяснили, на всех украинских свадьбах. В сборники составляли, потому что там все весело, с юмором. Естественно, я еще раз повторяю, никаких матов. Стиль гопак, то есть не свойственный нам. Тем не менее, мы создали ряд популярных альбомов, несмотря на то, что начинали и работали в стиле «Красной плесени». А последний альбом, который мы сейчас делаем, это то, о чем я давно мечтал, так сказать, воплотить свой творческий потенциал в симфонической музыке. Я заканчиваю альбом симфонической музыки в тяжелой обработке. Там процентов девяносто будет музыки моей, авторской, и композиторов, с которыми я работал всегда, привлекал которых в работе «Красной плесени». Это Константин Атаманов, например. Две композиции будут по мотивам произведений Вивальди, Моцарта, Бетховена. Так сказать, дань уважения творчеству классиков, которые создали классический симфонический стиль. Ну, собственно и все. Давайте перейдем ко второму вопросу.

- Да, даже если вспомнить альбом, если я не ошибаюсь, седьмого года – «Баллады». Я был очень приятно удивлен таким интересным поворотом в вашем творчестве.

- Да, вот, кстати, про баллады я забыл сказать, да. Насчет жанров, которые у нас присутствуют, у нас в балладах вышло два альбома. Вот тот, который в 1997-ом, и недавно, буквально пару лет назад, вышел второй альбом баллад. Он уже был в «тяжелых» обработках, но такой же весьма и весьма, может быть даже интересней, чем первый альбом. Ну, если еще копнуть, то мы еще вспомним какие-нибудь стили, в которых мы играли.

- Вот у Вас был период, когда Вы писали, если можно так выразиться, панк-оперы, панк-сказки, по мотивам каких-то, в том числе исторических событий, например Куликовской битвы. В России, буквально последние полгода, как принято считать, был очень насыщенный политический период. Такие, какие-то, после «путинского» застоя, события, «движуха». Это не вызвало у Вас какого-то желания описать это в своих песнях?

- Это не интересно. На самом деле они делят власть, делят деньги. Мне не интересно, что они там делят. Это не история. Это даже назвать никак нельзя. История – это то, что действительно было историей. Когда защищали Родину от немцев, когда защищали Родину от французов, от монгол, допустим, да. А то, что сейчас по телевизору – это марамоя называется, в мутной воде… бурление каши в мутной воде. Непонятно что происходит, но давайте разговаривать об этом бесконечно и в итоге сами не поймем, что происходит. А в итоге идет дележка денег и борьба за власть. Мне это вообще нахуй не интересно. Видите, я один раз матюкнулся.

- Сравнивать, конечно, нельзя. Вещи разные. Но на российской сцене есть еще другие группы, которые, осмелюсь назвать их «контр-культурными», та же «Коррозия Металла», «Хуй забей» - корифеи. Новые ансамбли, такие как, например, «Барто», «Чика из Перми», которые тоже имеют в своем творчестве некий элемент провокации. Ваше отношение к ним можно услышать?

- Ну, «Коррозия Металла» и «Хуй забей» - это классики своего жанра. Безусловно, они уже вошли в историю. Так же, как и мы. Они уже ничего даже могут не производить, никаких альбомов. Так же, как и мы. И быть уже всё, в пласту исторических событий. В книгу истории искусств и музыки они уже вошли. А тех, новых, групп, о которых Вы сейчас говорили, я честно говоря, не знаю. Не слышал их.

- Ну, ладно, я, наверное, не буду Вас больше мучать.

- Ок.

- Спасибо за такие развернутые ответы. Ну а я надеюсь что вы приятно и с пользой проведете время в Ижевске.

- Да, спасибо. Спасибо.