Рубрика "История России в пересказах для самых маленьких"

(привет, меня зовут Призрак Старой России и мне есть что тебе рассказать)

Русская культура литературоцентрична. Вся во власти слова, образа, мысли. Понять, прочувствовать и описать. Многовековой интеллектуальный поединок с реальностью, ведущийся для того, что понять природу существующих вещей и происходящих явлений.

Русская же история и вовсе напоминает шедевр драматургии. Шедевр, который все еще пишется Небесным Гением, складываясь в строчки из линий жизни миллионов человек, кровью выводя заглавные буквы в названиях новых глав.
Какая еще цивилизация прошла через череду таких испытаний, восхитительных побед и угнетающих поражений, какие видела тысячелетняя Россия?..

***

Субботний вечер. В этой бесцветно обычной деревеньке на обочине Мира, по-советски гордо именующейся «поселком городского типа», как всегда шумно. Какофония складывается из пьяной полифонии гортанных криков, звона бьющегося стекла и плеска дешевой водки о пластиковый стаканчик. Народ отдыхает.

Алеша сидит один в тесной комнатке в панельной пятиэтажке – главном памятнике заботливому Вождю, главном доказательстве единственно верного исторического выбора для нашей страны на её таком уже отчетливо тупиковом пути. И как бы не трясло нас на кочках этой новой, ведущей в светлое завтра, дороги, серый холодный бетон, окруживший нас с четырех сторон, говорит нам что все было правильно. Что все было не зря.

Алешина «комната» не совсем комната. Его личное, «персональное» (его приемные родители любят так презрительно, с язвинкой, произносить это слово вслух, делая акцент на этом, таком чужом и чуждом для простого рабочего человека, звучании) пространство образуется лишь за счет натянутой из худой ткани перегородки. «Уплотнение». Тканевая перегородка уже прохудилась во многих местах, но мачеха не выбрасывает её. Не столько из-за скупости, сколько из-за того, что отстояла в очереди за этим куском материи 3 часа, и выбросить её означает стереть из памяти эти 3 часа на ногах в тесном, пропахшем человеческими телами, магазине. Означает вырвать из себя часть себя. А если вырвать и это, то что тогда останется?

Алеша тихо сидит и читает книжку. Этим вечером он снова один. Родители ушли в гости в соседний барак к коллегам по цеху «обмывать» взятую в кредит «девятку». Для Алеши это редкая возможность провести время вдумчиво и с пользой. Его родители не поощряют такое детское праздное безделье. «Ей Богу, что за ребенок?» - часто любят причитать мамаша, - «Нет, чтобы помог матери огород вскопать, сидит, в учебники уткнулся, интеллигент вшивый!», - «Только зрение себе портит» - вторит папаша, - «Ни одна баба очкарику не даст, шел бы лучше футбол с пацанами погонял». Но сегодня Алеша предоставлен самому себе.

Неожиданно тусклый свет лампочки без абажура начинает мигать. Через мгновение к полтергейсту присоединяется легкий звон оконного стекла. Алеша испуганно, словно защищаясь, прижимает к груди книжку и замирает с широко раскрытыми глазами, когда перед ним, словно из неоткуда, возникает холодный, мертвенно-бледный призрак. Царственно-спокойное лицо молодой девушки с тихой грустью смотри куда-то сквозь Алешу. Этот взгляд успокаивает ребенка и вот, минуту спустя, он покорно идет за призрачной девичьей фигурой, уводящей Алешу за собой. Фигура девушки мерцает в сумраке длинного коридора. Конец коридора упирается в вертикальную лестницу. Лестница ведет на чердак. Алеша осторожно берется за грязную ручку-ступень. Его, еще по-детски нежные ладошки чувствует мягкую пыль. Он взбирается наверх. Алеша с трудом поднимает тяжелую металлическую дверцу, но та, со скрипом, поддается и громко падает, поднимая вокруг себя клубы пыли.

Когда пыль оседает, Алеша вновь видит девичий силуэт. Призрак явно на что-то указывает и мальчик решается подойти ближе. Приблизившись почти вплотную к привидению, Алеша замечает большой старинный сундук. Он поднимает взгляд на девушку, безмолвно спрашивая её. Девичья голова мягко кивает головой и Алеша с трудом, но поднимает массивную крышку. Внутри сундука он видит аккуратно сложенные книги, альбомы, фотографии, тетради. Со строгих черно-белых снимков на маленького ребенка взирают красивые приятные лица. В глазах изображенных на снимках людей, не смотря на возраст фотографий и условий, в которых они хранились, отчетливо виднелась какая-то природная, неподдельная чистота и честность. Тонкие черты лица на портретах показались Алеше чем-то похожими на него самого. Он отложил фотографии в сторону и взял в руки лежащий сверху стопки тетрадей листок бумаги. Сквозь скупое чердачное освещение он стал различать ровные прямые строчки:

«Здравствуй, Алексей. Это письмо пишем тебе мы, твои настоящие родители, Николай и Александра. Волею злого рока нас разлучили с тобой, но мы пишем эти строки в робкой надежде, что когда-нибудь ты узнаешь о нас. Правду. Уже сейчас мы догадываемся, что память о нас будут всячески извращать и скрывать. Твоя мачеха и твой отчим будут делать все, чтобы ты никогда о нас не вспоминал. Не задумывался о том, что мы тоже были. Что мы любили тебя и желали тебе добра. И, в отличии, от твоих приемных родителей, которые у нас тебя отняли, любили по-настоящему, а не по «разнорядке». Но не зная ничего этого, ты не сможешь увидеть и почувствовать все то уродство новой приемной семьи, в которой ты поневоле окажешься.

Они будут уверять тебя, что они – лучшее, что у тебя только могло быть, а перечить им – значит быть неблагодарным кощунствующим скотом, плюющим на все то «общее», что между вами было и есть. Очерняя нас лишь для того, чтобы оправдать собственные ошибки, жестокость, бессилие. Наше расставание они будут подавать тебе как наш от тебя отказ. Как единственный для тебя вариант. Как «благо». Но даже это они не смогут довести до конца, сделать так, чтобы не оставить следов и грязных разводов.

Мы знаем это, но все равно не оставляем надежду на то, что ты поймешь, почувствуешь, что ты – наш. А мы – твои. И со спокойной душой вернешься в тот дом, откуда ты родом. Не цепляясь за тот барак, который ты оставишь ради большего – ради того, чтобы обрести самого себя…»

***

Когда сегодня я слышу от "защитников коммунизма" фразочки в духе "не смейте порочить наше историческое прошлое" мне сразу представляется пациент клиники им. Кащенко, не дающий санитару выбросить баночку с гноем, который этот душевнобольной старательно и любовно выдавливал из своих фурункулов: "Он был частью меня!".

Наша история – это не история СССР. Наша история – это история выживания Русской Традиции в СССР.

И хотя сегодня де-юре коммунизм пал, пала порожденная им чудовищная химера СССР, возникшая «Российская Федерация» стала не более чем посмертной «отрыжкой» умирающего совка. Она по-прежнему несет в себе те родовые травмы, которые нанесли ей "экспериментаторы", что и по сей день принципиально отвергают русскую государственную традицию. Те «борцы за права трудящихся», которые практически буквально изнасиловали мою историческую Мать, убили исторического Отца и вынудили эмигрировать исторического Брата, а сейчас пытаются внушить всем нам, что "усё так и було". Нет! У нас была ОБЫЧНАЯ, НОРМАЛЬНАЯ, ЕВРОПЕЙСКАЯ страна, которая была уничтожена.

И вам очень не повезло, потому что мы это знаем. И вы это знаете. И мы знаем, что вы знаете, что мы знаем. Мы - новые молодые образованные и очень злые русские. Русские 21-го века. И мы находим свои, спрятанные вами, сокровищницы и открываем их. Открываем себя. И скоро мы вам себя покажем.

А единственная реальная польза от коммуниста в России – это его истлевший труп в качестве удобрения.

Легких воспоминаний и подведения кратких итогов псто

Год назад, 25 августа, я был впервые опубликован в "серьезной" "бумажной" прессе. Статья "Десятилетие стабильности закончилось", написанная для газеты "День" вышла в тираж в 33-ем номере за 2011 год. Для меня, как человека, далеко от профессиональной журналистики (не считая короткого периода работы на местномрадио), это было безусловно событие. "Веха". К сожалению, мне не удалось стать более-менее регулярным автором и за весь прошедший год мои работы публиковались еще лишь дважды (статьи "Нация отрицания реальности" и "Субъекты и объекты политики"). 

И вот уже прошло два года как я написал письмо на адрес info@fanlife.ru, получил "добро" от sveta_savina и бесплатно и с записной книжкой в кармане стал ходить по всем интересным мне концертам, фестивалям, выставкам, кино. Не знаю, получилось ли у меня, но я старался рассказывать людям о том, что происходит в нашем городе, не сводя повествование к формуле "было то, были там, делали то, делали те". ЧТо из всего этого вышло вы можете посмотреть тут.  


(Красная Плесень, апрель 2012, Яцына Павел, Ника Морозова grenoble)


(Барто, май 2011, Мария Любичева minaogni слева попал в кадр кусочек головы yulchim)


(Кровосток, декабрь 2010, Шило, Фантомас 2000)

Через неделю начинается новый концертный и новый политический сезоны 2012/2013, а значит у нас не будет недостатка в информационных поводах.

Просто нажмите на котика и...

(pic by dizza36)

Рубрика "Словно и не было этих последних шести с половиной лет..."

(слева направо: vensant, _alfabeta_, лето-осень 2005 г.)

Оригинал взят у _alfabeta_ в про Вано.

про Вано. 1. Вано живёт в Удмуртии. это его основная характеристика.
2.с Вано я провела 3 месяца в благославенной стране -Голландии.
3. у Вано были волосы до жопы.
4. Вано похож на девочку из белых корабликов. в основном- губами.
5. Вано- сексуальный маньяк. понятно, если бы он лапал только меня. он лапал узбека.
6. Вано- проклятый наркоман. но он умеет общаться с поляками.
7. Вано много врёт.
8. все трогают Вано за задницу.
9.Вано- счастливчик. Перед ним упел пьяный Коля. я о нём как-то писала. Трезвый вано сподкнулся об него, тоже упел и сломал передний зуб.Ему было больно. Все неделю тайно ржали.
10. мы часто ругаемся, но я даю ему мудрейшие советы(
( мудрейшие,блять,советы )11. я люблю Вано.
12. у меня пиздатые волосы.

Параллельные реальности

Говорят, что Ижевск – «большая деревня» - место, где «все знают всех». Наверняка так говорят не только у нас. И правда, что выходя из дома, мы постоянно сталкиваемся со старыми знакомыми – в магазине, в автобусе, в кино. Знакомясь с новыми людьми и узнавая новые лица мы уже не удивляемся тому, что нас разделяла «пара рукопожатий». «Большая деревня», где «все знают всех» и где нельзя найти такое место, чтобы не оказаться под чьим-то пристальным взглядом пары внимательных глаз: «Сколько лет, сколько зим!», - «Привет!», и тебе еще повезло, если перед тобой человек, которому ты правда будешь рад. Ведь в таких ситуациях ты чаще всего просто начинаешь судорожно искать минимальной важности причину смыться: «Выходишь здесь?.. Ну, будь здорова, привет!»

С каждым годом мир, казавшийся раньше таким бесконечным, нашпигованным открытиями и сюрпризами, становится меньше, ближе, скучнее. Нам начинает казаться, что мы знаем все. Что мы все попробовали и от всего устали. От всего и ото всех. Мы начинаем искать выход в том, чтобы уехать, убежать, улететь. Бежим за увиливающим хвостом новых впечатлений от новых мест и новых лиц. Которые кажутся нам привлекательнее, интереснее, свежее.

И сложно попрекнуть за это, ведь каждый из нас уже понял, что время неумолимо несется вперед – туда, где уже нет места чувству удивления и чувству открытия – тому самому, которое мы знали раньше, и по которому теперь так скучаем. Приподнятые брови, слегка расширенные зрачки, приоткрытый рот, мурашки. Мы, повзрослевшие, ставшие серьезными, ставшие занятыми, успели утратить это детское ощущение мира – когда знаешь, что все еще впереди, и жадно, нетерпеливо хватаешь каждую порцию тех открытий, которые тебе дает попробовать Жизнь. Словно мать, кормя свое дитя с ложечки, терпеливо, не спеша, держа малыша в приятом напряжении и не давая ему расслабиться, не доводя лишь мгновения до того, как он начнет капризничать, требуя следующей порции. Нам начало казаться, что мы все узнали и все попробовали. То, что началось как ощущение, позже превратилось в уверенность. В свои 25, 26 и 27 мы стали скучающими молодыми стариками, которым для того чтобы встряхнуть себя, нужно прыгать с моста, ехать в Тибет или пробовать наркотики. Потому что у нас почти не осталось другого «впервые». Во всяком случае, мы сами так думаем.

Но я по-прежнему стараюсь находить новые оттенки в привычной картине, открывающейся передо мной каждым новым утром. И, на самом деле, это не так уж и сложно. Возможно, вы увидитесь, но ощущение, что в нашем маленьком городке «все знают всех» - иллюзия. Дело в том, что все мы неизбежно попадаем во вращение во вполне определенные круги, задающие весь тон нашей повседневной жизни. Мы вращаемся в этих кругах так долго, что, привыкая к ним, перестаем замечать что-либо еще. Спустя еще немного времени мы начинаем пребывать в полной уверенности, что этот круг и есть «весь этот город» и «вся эта жизнь». Утомление от привычного окружения быстро переносится на утомление от обстановки вообще. Хочется уйти, уехать, улететь. Хотя наскучили нам всего-то, со всеми накрутками, 50-70 человек, с десяток привычных мест и несколько приевшихся занятий. Но стоит сделать шаг  вперед и в сторону, как за спинами этих привычных людей и за этими привычными стенами мы с удивлением увидим новые лица и новые горизонты, которые, вот удивительно, были здесь все это время, рядом с нами. Ты делаешь шаг навстречу, протягиваешь руку, заговариваешь и вот, перед тобой открываются новые миры новых людей. Ты снова испытываешь то, почти забытое детское чувство удивления, открытия, радости встречи и познания.

Я люблю, и раньше я делал это чаще, завалиться в одиночку на какую-нибудь тусовку, вечеринку, концерт, выставку, open air, просто бродить, просто смотреть, легко и случайно знакомиться с кем придется, разговаривать о том, о чем зайдет струящаяся без заданного никого ни к чему не принуждающая беседа. Из таких случайных наложений двух путей получаются потом очень интересные истории дружбы. Дружбы, которая не обещает быть вечной, но просто дарит радость столько, сколько у нее получается, без надрыва и нерва доходя до финала там, где должна закончится одна история для того, чтобы дать начало другой. 

У многих людей есть «компании», в которых они проводят много свободного времени. Американские «Друзья», английская шпана из «Это - Англия» - хрестоматийные примеры такой коллективной дружбы. У меня такой компании никогда не было. Нет, не потому что я был каким-то замкнутым и нелюдимым. Скорее наоборот, меня было слишком много для того, чтобы уложить все углы меня в одну коробку. Да мне и не хотелось. Меня всегда тяготила привязанность. Хотелось свободы и легкости, которые мог дать только отказ. Отказ от привязанностей. Однако это совершенно не означало, что я был один, брошен, нелюдим. Сознательная дистанция, выдерживаемая с людьми, позволяла мне быть со всеми милым, улыбчивым и общительным, но при этом не увязать в паутине отношений такого рода, в которых очень скоро оказываешься заложником. Прозвучит эгоистично, но скольжение среди людей, без привязки к кому-то одному/одним, позволяло мне больше брать, чем давать. Своими окружениями я жонглировал как картами разных мастей, окунаясь сегодня то в одну, то завтра в совершенно другую атмосферу, которую давали мне буквально противоположные разные люди, компании, окружения, и что было бы просто немыслимо, будь я заточен внутри какого-то одного круга общения.

Свой День Рождения я не отмечаю еще и по этой причине – я просто не знаю кого приглашать. Я не могу и представить, как могут собраться вместе все те люди, с которыми я поддерживаю теплые приятельские отношения. Настолько разные полюса меня окружают. Но и плата за такую роскошь есть не самая маленькая. На сотню приятелей у меня было и остается лишь пара настоящих, самых близких друзей. Но платить приходится за все, и я иду на такую сделку.

На самом деле мир не такой плоский и привычный, как нам кажется. Каждый наш день – калейдоскоп миллионов параллельных реальностей, проносящихся мимо, вокруг и сквозь нас. И мы правда можем играть ими. Для этого нам не так уж и нужно прыгать с мостов, ехать в Тибет или принимать наркотики. Иногда достаточно просто свернуть не там, где ты привык ходить, а там, где тянется тропинка, на которой ты никогда не был.

Каждый человек время от времени подводит итоги. Кто-то – в канун Нового года. Кто-то – в канун Дня Рождения – перед своим персональным «Новым годом». Я подвожу черту 1 сентября.

Эта традиция не дань аутентичному до-Петровскому календарю. Это привычка, которая идет со мной с 7 лет. Привычка, которую привила мне школа. В которой каждый год – новый класс. А новый класс как новая жизнь. Виток к витку. По спирали. И вот близится к концу еще один. Начавшийся 1 сентября 2011-го и завершающийся 31 августа 2012 года.

Что произошло за это время? Много? Или мало? И с чем сравнить?

Признаюсь, грешен. Я всего лишь человек – смертен и слаб. И по-человечески мелочен и завистлив. Но, наконец, и до меня дошла простая прописная истина: нельзя сравнивать себя с другими. Себя можно сравнить лишь с самим собой. Так что же я получил и что потерял за прошедший год? Оглянемся назад.

Вот так, «назад», я и живу. Ведь я никогда не жил настоящим. Будущее всегда представлялось мне эфемерной абстракцией, стабильно радужной и светлой, в которой у меня наконец-то все хорошо и «все получилось». Но это там, далеко. А сейчас?

Я никогда не мог ощутить, понять, прочувствовать это «сейчас». Что это? Каково оно на вкус? Все детали складывались в картину лишь на удалении. Чтобы рассмотретькоторую, мне всегда было нужно отойти. Осмысление случившегося приходило лишь после. «Спустя». И получалось так, что прожив один год, всю полноту его красок и спектр переживаний я понимал лишь на следующий. И так со следующим, а после него – со следующим. Я был словно в лодке, с веслами в руках, грести которыми нужно спиной вперед. Не видя того, что впереди. Находя в «настоящем» лишь безмолвное наблюдение за тем, что плавно отходит вдаль.

Можно выделить 3 вещи, которые останутся самыми знаковыми, когда этот год окончательно уползет в старый пыльный шкаф моих выцветших воспоминаний и займет там свое место рядом с остальными, аккуратно разобранными и сложенными в стопочку годами моей так и не ставшей незаурядной жизни.
Во-первых, я научился плавать. Мелочь? Для кого как. Ведь я уже искренне не надеялся на то, что когда-нибудь смогу просто поплыть, не дрыгаясь как эпилептик в попытке удержаться на воде. Все произошло незаметно и как-то само собой. Я просто начал ходить в бассейн. Я просто начал делать это регулярно. И на второй месяц понял, что… плыву.

Во-вторых, я бросил курить. С третьей серьезной попытки. По методу Аллана Карра. Комментарии? Наверное, излишни. Все и так слишком ахуительно. Ведь я уже искренне не надеялся на то, что когда-нибудь смогу просто жить, не дергаясь как невротик в поисках случайной сигаретки.

И, третье. Пожалуй, самое важное. Если есть кто-то, кому есть дело до того, что со мной происходит, то он должен помнить, что предыдущий год я вполне осознанно и серьезно готовился к переезду. Общался с людьми, реанимировал остывшие со времени моего «заграничного» периода связи. Мысленно я уже попрощался с этой страной и готовился ее покинуть. Но не покинул. В канун очередного сентябрьского «перехода» я в тысяча первый раз все обдумал и взвесил. И признался. Самому себе. Что все равно не смогу. Не смогу жить простой жизнью простого обывателя. Свой дом, уютная жена, похожие на меня детишки во дворе нашего дома, играющие у припаркованного «семейного» джипа – даже если бы все это удалось и получилось, это все равно не сделало бы меня счастливым. Ведь, по-честности, мне никогда это и не было нужно. Моя судьба – здесь, в России. С ней я обвенчан и только рядом с ней я смогу жить. Или же сгину как миллионы других, но все равно, опять же, только с ней.

«…вливаясь в судьбу нации, через глобальную, историческую национальную судьбу человек максимально полно реализует свою собственную, индивидуальную судьбу, в пределе раскрываясь в национального героя, в национальный столп. Человека можно сравнить с бутоном цветка, а национальную судьбу, национальное служение - с солнечным светом, что заставляет его раскрыться, распуститься полностью. Само собой, что роспуск, осуществление требует от цветка усилий - и потому находятся многие, пропагандирующие спокойную тихую жизнь в тени, отказ от реализации, от осуществление, от овеществления, от перехода из хрупкого индивидуального мира в вечный национальный мир. К убогому "благополучию" реализация, осуществление не имеет никакого отношения…»

Могла ли Судьба подарить мне большее? Вряд ли. И вот, наконец, я сделал то, что должен был сделать гораздо раньше, еще в 17 лет. Я подготовил необходимые документы, прошел неизбежные бюрократические процедуры и поступил на заочное отделение магистратуры по политологии Академии МНЭПУ (это где Яшин учился, например). В первых числах декабря 2011-го поехал на свою первую, после 3-х летнего перерыва, сессию. Сейчас я готовлюсь уже к третьей, параллельно начитывая материал для написания своей магистерской работы по теме «Интернет-СМИ и их роль в политическом процессе современной России». Понимаю Ваше удивление, но… нет, я буду писать работу не про зиги и свастики.

Да, это еще не стало моей работой. Это не приносит мне денег, да, возможно, и не станет приносить вообще. Но это дает большее. Главное. Осмысленность. Я нахожу себя в этом, чувствуя, как тайные заклинания развеиваются под светом Знания, как Понимание рассекает тучи мещанского мракобесия, а Осознание того, что главные загадки природы существующих вещей и происходящих явлений стали тебе чуточку понятнее, наполняет твою истерзанную душу Искателя спокойствием и силой. Мир расстилается перед тобой и вот уже ты, легко касаясь фигур на этой шахматной доске, кого-то сразу посылаешь на смерть, а кого-то возносишь вверх, даря мгновения слепого и пьяного триумфа перед тем, как заживо сжечь под этими золотыми лучами. Просто потому, что ты знаешь «как».
Люди делятся на две категории. Одни женятся и заводят детей, а другие отправляют этих детей на очередную бойню в угоду своим амбициям. И знаете, вторые мне всегда были как-то ближе.

А чем пришлось жертвовать?

Сложно сказать. До всех тех сияющих вершин профессиональной состоятельности и великих свершений неизбежной новой русской революции, о которых я меланхолично раздумываю лежа в своей кровати перед тем, как уснуть, еще очень далеко. Сегодняшний же день не стеснятся побольнее шлепнуть мне по моим пухлым губкам, как только я начинаю забываться. Но я хотя бы жив. И по-прежнему здоров. Не урод, и не дурак. И предаваться унынию тем более стыдно. Но осознание этого тяготит лишь еще больше. Веки становятся все тяжелее, мысли окончательно путаются в разнузданной пляске выходящего из под дневного контроля разума. Я ощущаю рядом с собой Её - свою старую верную подругу – черную как ночь, глухую как сибирская тоска, бесконечную и беспросветную Русскую Хтонь. Свернувшись калачиком я засыпаю в ее холодных когтистых лапах.

Есть такое выражение - "Все люди счастливы одинаково, а несчастен каждый по-своему". Я бы хотел добавить к этому следующее - "Все "хорошие" люди хороши одинаково, каждый "плохой" - плох по-своему".

Мы все одинаково милы, воспитаны, сдержаны, подогнаны под социальные стандарты. Нет, это не плохо, - нормально. Так и должно быть. Идеалы добра, справедливости, гуманизма, все это должно быть в каждом из нас. Поровну. А потом? А вот потом начинается самое интересное. Если всё приличное, одобряемое, рукопожатное - это база, основа, "скелет", то все отталкивающее, порицаемое, грязное - это и есть наша "мясо". Вот это и есть мы.

Так ли устроена психология, то ли что-то еще. Но не секрет, что все хорошее, нормальное, доброе - воспринимается как должное. То есть не воспринимается вообще. Любый же выход за грань - это событие. Это мазок. На холсте нашей картины мира. И мазок за мазком и выстраивается портрет каждого из нас. Мы - это не наше "светлое". Мы - это наше "темное". Сложная мозаика наших грехов, ошибок, жестокости, падения и зла. У каждого - своя. 

"Все люди счастливы одинаково, а несчастен каждый по-своему"."Все "хорошие" люди хороши одинаково, каждый "плохой" - плох по-своему". И чем больше мы боремся сами с собой, загоняя внутрь все животное, первородное, живое, оставляя обтекаемое, безвредное, неопасное, безликое, тем больше мы тонем в море тех, кто... "одинаков".

Будьте голодными, будьте злыми, будьте живыми.